Назад к Речам-2012

Я рада принять участие в Семинаре президентов банков 2012 года. Перед тем, как перейти на работу в ФРС, я большую часть своей карьеры прошла в банковском бизнесе, причем в течение долгого времени в качестве президента регионального коммерческого банка. Поэтому я знаю, как важны могут быть такие конференции для тех, кто старается выполнить все требования и удовлетворить запросы регуляторов, клиентов, сотрудников, местных сообществ и акционеров, причем надежно, без потери прибыли, и с ограниченными ресурсами. Теперь, уже больше трех лет, я наблюдаю за банковским бизнесом с другой точки зрения, как регулятор, чья главная забота – надежность и безопасность банковской системы и защита потребителей. Три года, может, быть и не так долго, но мне кажется, что насыщенность этого срока вполне компенсирует его сравнительную краткость. Я пришла в ФРС в 2008г., как раз вовремя, чтобы быть в первых рядах сражения против коллапса нашей финансовой системы. Я своими глазами наблюдала ущерб, который может быть нанесен безудержным кредитованием и слабостью практического риск-менеджмента.

Как мы все знаем, последствия кризиса затронули не только тех, кто был занят деятельностью, которая была в центре проблем. На самом деле, по мере эволюции кризиса, условия ухудшились так сильно, что многие банки, считавшиеся финансово крепкими, которые не выдали ни одного субстандартного кредита, оказались в ситуации выживания. Это особенно относилось к банкам в таких штатах, как Калифорния, которые пострадали от резкого спада рынков недвижимости и существенного роста безработицы. Усилия местных банков по решению проблем качества активов, которые были предприняты, имели решающее значение для восстановления.. Мы только сейчас начинаем пожинать плоды этих усилий, и видим некоторое улучшение в состоянии местных банков в Калифорнии и в других частях страны.

Но, хотя последствия экономического кризиса стихают, банки в настоящее время стоят перед волной новых регуляторных требований. По большей части новые требования направлены на крупные организации, чье банкротство связано с самыми большими рисками для финансовой системы, или на стандарты кредитования, которые привели к кризису. Даже если это и так, изменения столь широкие, что многие банковские аналитики задают вопросы, не будет ли общее бремя регулирования ставить под угрозу будущее местных коммерческих банков (community bank).

Я верю, что модель местного коммерческого банка имеет будущее. На самом деле, я считаю, что способность местных коммерческих банков к индивидуальному подходу и гибкости, которые столь необходимы для местных сообществ и малого бизнеса, очень нужны. Но непропорционально большая цена соблюдения всех законодательных требований для небольших организаций очень реальна. Финансовые надзорные органы должны быть бдительны в своих усилиях по поддержанию стабильности финансовой системы, а также обеспечить понимание клиентами финансовых продуктов и выбора между ними, независимо от того, какой у них банк. Однако, когда мы и другие ведомства разрабатываем нормы и требования по выполнению Закона Додда-Фрэнка о реформе Уолл-Стрит и защите потребителей и корректируем практику надзора для реализации этих приоритетных задач, я считаю, что мы должны уходить от универсального, без разбора, подхода к надзору.

Для этой цели ФРС в прошлом году сформировал подкомитет Совета Управляющих для надзора за местными и небольшими региональными банковскими организациями. Я являюсь председателем этого подкомитета, в него также входит член Совета Управляющих Сара Раскин, которая дополняет мой опыт работы в местных банках своим опытом юриста и специалиста по надзору за банками штатов. Кроме того, в 2010г. ФРС образовал Совет по вопросам местных депозитарных организаций (CDIAC), членами которого являются небольшие банки, сберегательные кассы и кредитные союзы. Члены Совета встречаются с Советом Управляющих ФРС дважды в год, чтобы поделиться своим видением обстановки в кредитовании, вопросов регулирования и экономики.

Сегодня я планирую обсудить с вами некоторые идеи и инициативы, которые мы рассматриваем на подкомитете, пытаясь сбалансировать нашу ответственность по осуществлению надзора и воздействие надзорной практики на издержки соблюдения всех требований и доступность кредита.

Прежде чем начать, хочу сказать, что высказываемые взгляды являются моим личным мнением и не обязательно отражают мнение моих коллег по Совету Управляющих ФРС. Но я думаю, я могу смело заявить, что мою озабоченность и желание решить вопросы правильно разделяются всеми моими коллегами по Совету Управляющих, а также всеми сотрудниками ФРС, которые каждый день выполняют эту тяжелую работу.

Прояснение требований надзорных органов

Один из наиболее трудных аспектов любой всеобъемлющей реформы, такой, как реформа финансовой системы согласно Закону Додда-Фрэнка, это сам по себе объем новых законодательных предложений и принятых нормативных актов. Я до сих пор помню, как я читала сотни страниц плотного текста, не пропуская ни одной сноски, стараясь понять для начала, относится ли данный нормативный акт к моему банку вообще, а если относится, то что от нас требуется. Это еще до того, как мы приступали к обсуждению, как именно мы будем выполнять новые требования, не говоря уже о цене их выполнения. И теперь, в качестве участника регулирующей инстанции, я так же читаю каждое положение, инструкцию и предложение, зная, что усилия, требующиеся для понимания новых регуляторных требований, сами по себе являются дополнительным бременем.

Таким образом, в ответ на предложение одного из участников CDIAC, мы сейчас работаем над тем, чтобы включить, в самом начале каждого проекта, нормы или инструкции, заявление о том, к каким банкам они относятся. В частности, при подготовке надзорных писем, мы стараемся конкретно указать, подпадают ли, и если да, то как именно, под данное законодательство местные банки. Таким образом, банки не будут тратить ресурсы на соблюдение требований, которые к ним не относятся. Иногда такое заявление является достаточно простым: например, многие положения Закона Додда-Фрэнка по формулировке закона относятся только к крупнейшим банкам.

В случаях, когда правила относятся ко всем банкам, но ожидания отличаются в зависимости от размера банка или степени вовлеченности банка в соответствующие операции, более полезным может оказаться разделение требований в тексте самого нормативного документа. Например, когда мы разрабатывали межведомственную инструкцию по стимулирующим бонусам, мы постарались под каждым положением документа включить примечание по упрощенным требованиям к местным банкам, которые широко не практикуют такие бонусы.

Также полезным для прояснения надзорных требований является использование примеров. Межведомственная инструкция, выпущенная в 2009г. по вопросам реструктуризации кредитов на коммерческую недвижимость (КН), содержала несколько примеров реструктуризации займов и их классификации. Я думаю, что примеры помогли банкирам и проверяющим понять требования регуляторов в отношении реструктуризации займов с точки зрения соблюдения законодательных требований. Однако даже с этими примерами, мы получали сведения, что инструкция на местах выполняется непоследовательно. Чтобы еще более обеспечить последовательность ее выполнения, мы реализовали широкую программу обучения проверяющих. После завершения обучения мы проверили несколько сотен дел по кредитам после недавних проверок. И наша проверка показала, что, за редким исключением, кредиты были классифицированы в соответствии с инструкцией.

Я считаю, что со временем, по мере накопления опыта, банкиры начинают полностью понимать надзорные требования. Но когда что-то радикально меняется в надзорном законодательстве, экономической среде или регулирующих органах, может потребоваться более непосредственный контакт.

В течение многих лет Резервные Банки проводили программы обучения и связи с банками в своих районах. Например, популярная программа телефонных консультаций «Спроси в Федрезерве» ("Ask the Fed") Банка Сент-Луиса дает банкирам возможность послушать, что сотрудники ФРС говорят о последних изменениях политики ФРС, получить свежую информацию по распространенным проблемам, которые проверяющие видят в банковской сфере. Программа дает также возможность банкам прояснить интересующие их вопросы в неформальной обстановке. Кроме этого, проводятся вебинары по вопросам комплайенс. Эти инициативы стали настолько популярными, что создана группа планирования для внедрения их на национальном уровне.

Несмотря на все усилия по доведению до клиентов наших надзорных требований и ожиданий, неизбежно возникают разногласия между банками и проверяющими по поводу результатов проверок. Омбудсмен ФРС активно работает с банками, которые имеют претензии в связи с проверками, или желают опротестовать результаты проверок. Омбудсмен работает независимо от банковской надзорной иерархии и обладает широкими полномочиями по медиации жалоб, включая полномочия передавать вопросы в комитеты Совета Управляющих. Бюро Омбудсмена также разработало специальную программу по защите банков, которые приходят к нему за защитой, от ответных действий проверяющих. Омбудсмен также отслеживает характер и источники жалоб, чтобы выявлять потенциальные системные проблемы.

Баланс между надежностью и безопасностью кредита и его доступностью

С 2008 года у многих банков снизилось качество активов, и у многих были понижены кредитные рейтинги. Это не удивительно, учитывая масштабы экономического кризиса и его воздействие на качество банковских активов. Однако некоторые банки жалуются, что проверяющие также ужесточили свои подходы. На самом деле, мы постоянно слышим, что страх перед проверяющими и их неодобрением является одним их причин того, что банки неохотно кредитуют малый бизнес. Мы серьезно относимся к этим озабоченностям. В ответ на них, мы активно работаем с проверяющими и усилили обучение проверяющих, чтобы сделать надзор в данной области соответствующим экономической политике. В то же время, я считаю, важно постоянно переоценивать наши надзорные стандарты и процедуры, чтобы сами эти стандарты не стали барьером в доступности кредитов. Ниже я приведу в качестве примера некоторые стандарты, которые рассматриваются на предмет изменений в настоящее время в ФРС.

Концентрация кредитов в сфере КН

Во-первых, межведомственная надзорная инструкция, выпущенная в 2006г., которая требует дополнительного мониторинга риска кредитования КН, когда займы достигают определенных пороговых значений: 100% капитала по займам, обеспеченным строительством и покупкой земли, и 300% капитала по займам, обеспеченным КН, полностью занятой не-собственниками, включая займы под строительство и покупку земли. Хотя эти пороговые значения никогда не предполагались как жесткие ограничители, мы слышим от банков, что сейчас они таковыми считаются. Много банкиров говорили мне, что они управляют своими кредитными портфелями таким образом, чтобы оставаться ниже этих порогов, и жертвуют ради этого ростом кредитного портфеля по этим категориям, даже если речь идет о многообещающем кредитоспособном заемщике. Такие сообщения стали настолько распространены, что Управление Подотчетности Правительства (Government Accountability Office, GAO) провело исследование надзора за кредитованием КН и сделало вывод, что инструкция подлежит разъяснению. Сотрудники ФРС работают в настоящее время с другими ведомствами над разъяснением требований данной инструкции и устранением ненамеренных ограничений в отношении кредитования финансово надежных заемщиков.

С учетом высокого уровня потерь на строительных и девелоперских проектах за последние несколько лет и числа обанкротившихся банков с высокой концентрацией кредитов в сфере КН, представляется разумным для банков сохранять риски по строительным кредитам на уровне 100% капитала или ниже. Однако убытки по кредитам, обеспеченным существующей коммерческой недвижимостью, занятой не-собственниками, были значительно ниже, что заставляет предполагать, что стремление банков поддерживать коэффициенты концентрации ниже 300% капитала сдерживает доступность кредитов для некоторых вполне кредитоспособных заемщиков.

Более того, чтобы генерировать объемы кредитования, не увеличивая кредитование в сфере недвижимости, многие банки сегодня ставят целью нарастить объем кредитования в коммерческом и промышленном (КП) секторе, невзирая на свой сравнительно малый опыт в данном виде кредитования. По сути, банки в целом имели более значительные убытки по КП займам, чем по займам, обеспеченным КН (за исключением убытков по строительным займам), даже в период кризиса. Поэтому такие изменения в кредитном портфеле потенциально могут скорее увеличить, чем уменьшить ожидаемые потери.

Что касается меня, то я считаю, что мы должны сохранить и, возможно, усилить ориентир на 100% по строительным кредитам, и рассмотреть снижение или вообще отмену 300-процентного требования по займам под КН, занятой не-собственниками. Анализ, проведенный сотрудниками ФРС, показывает, что если оставить только 100-процентное требование по строительным займам, то этого будет достаточно, чтобы выявить банки с наибольшим уровнем риска. Банки будут так же вынуждены надлежащим образом управлять своими кредитными портфелями и рассматривать вопросы концентрации кредитного риска, но такое изменение поможет устранить ограничения на разумные, надежные кредиты.

Стандарты бухгалтерского учета

Одним из факторов, способствующих нормативной неопределенности, являются противоречия Общепринятых Принципов Бухгалтерского Учета (GAAP) и надзорных требований. Нигде это не проявляется так явно, как в учете резервов на случай убытков по кредитам и лизингу (РУКЛ). Существующий стандарт бухучета требует создавать резервы только для покрытия убытков, которые уже были получены. Конфликтующие взгляды на диапазон возможных убытков иногда приводят к мысли, что оценка надзорными органами достаточности уровня РУКЛ базируется на каком-то «черном ящике». Еще больше осложняет дело то, что стандарт бухучета, как правило, требует оценивать при помощи статистического анализа уникальные характеристики потерь данного банка в прошлом, но большинство местных банков не имеют ни данных, ни квалификации для проведения такого анализа. Сотрудники ФРС в настоящее время изучают вопрос, имеется ли какой-нибудь способ использования имеющихся надзорных данных, чтобы публиковать вилку процента потерь, которая могла бы быть использована как исходная точка для любого банка при расчете размера резервов так, чтобы это было, с одной стороны, несложно, а с другой – соответствовало GAAP. Даже если разработка такого инструмента окажется нецелесообразной, наши штатные сотрудники тем не менее продолжают работу, чтобы прояснить наши требования, улучшить прозрачность и повысить систематичность.

Точно так же, я слышу в достаточном объеме отзывы о реструктуризации просроченных долгов (РПД), которые заставляют меня думать, что было бы полезно выпустить инструкцию, разъясняющую надзорный и учетный подходы к РПД, некачественным активам и классифицированным кредитам. Даже если эти названия имеют разные определения, временные рамки и регуляторные последствия, они часто используются взаимозаменяемо. Известно, что некоторые банки неохотно предлагают изменения, которые бы помогли заемщикам, находящимся в трудном положении, и усилили потенциал возврата кредита, потому что они озабочены тем, что заем будет классифицирован как РПД и останется в этом классе, даже если после внесения изменений условия кредита будут выполняться.

Классификация активов

Если сделать дальнейший шаг в том же направлении, то сейчас, возможно, настало удобное время, чтобы пересмотреть определения и применение классификации активов. В настоящее время определение субстандартного кредита включает широкий круг активов, многие из которых никогда не приведут к убытку. Однако наша классификация и система рейтинга банков присваивает один и тот же вес всем займам, если они находятся в одной классификационной категории, независимо от их потенциальной (без)убыточности. В результате, когда банк начинает приближаться к черте, за которой, по его мнению, проверяющие снизят его рейтинг по критериям CAMELS, банк прекращает выдавать кредиты, которые, по его мнению, будут классифицированы, хотя на самом деле нет никаких оснований для беспокойства по поводу таких займов и заемщиков.

В 2005г. было выпущено межведомственное предложение, которое вводило двухступенчатую процедуру классификации коммерческих займов. Первый шаг – оценка займа (вероятность дефолта), второй шаг – оценка потенциального убытка (убытка в случае дефолта). Многие крупные банки уже используют такой подход в своих внутренних системах классификации займов. С другой стороны, многие комментаторы в то время, включая как малые, так и крупные банки, возражали против предложения по ряду причин, и ведомства решили временно придержать это предложение. Тем не менее, когда я вернулась к нему и перечитала, мне пришло в голову, что подобная инструкция могла бы быть полезной для реагирования на жалобу, которую я слышу все время, а именно, что классификация займов часто не принимает во внимание защиту от убытков, которую обеспечивает гарантия или залог. И я думаю, что она бы позволила точнее измерять кредитный риск всех кредитных портфелей, а не только коммерческих займов. Мы продолжаем изучать эту идею и ее влияние на рейтинг качества активов в случае ее применения к разным портфелям.

Повышение рейтингов

Я также считаю, что когда условия позволят изменить рейтинги по критериям CAMELS, повышение должно произойти как можно быстрее. Всегда важно оперативно выявить проблемные банки и использовать все надзорные инструменты для их скорейшего вывода из кризиса. Ноя также считаю, что по мере стабилизации банков и демонстрации ими стабильной работы, мы должны обеспечить такой же оперативный пересмотр рейтингов для отражения ими улучшившегося финансового и управленческого состояния банка, и для освобождения его от ограничений, которые могут замедлить возвращение банка к разумной кредитной деятельности.

Поощрение творческих надзорных подходов к возникающим проблемам

До сих пор я в основном говорила о корректировке традиционных надзорных подходов. В некоторых случаях, однако, я думаю, имеет смысл отойти от некоторых наших традиционных методов.

Первой областью, которая могла бы выиграть от свежего подхода, это наше требование активного вывода на рынок и продажи имущества, полученного в процессе конфискаций по ипотекам, часто называемом имуществом НВС (недвижимость в собственности) (REO properties). Хотя существующие нормы и правила не запрещают финансовым организациям сдавать в аренду имущество НВС, надзорные правила поощряют продажи в качестве первоочередного инструмента работы с таким имуществом. Проблема в том, что в нынешних условиях заставлять банки, обслуживающие компании, компании Фанни Мэй и Фредди Мак и Федеральное Жилищное Управление одновременно следовать одному и тому же подходу при работе с тысячами единиц недвижимости, значит усугублять спад на жилищном рынке.

Наши исследования дают основание полагать, что если бы кредиторам было позволено в некоторых случаях сдавать в аренду имущество НВС в жилищном секторе, вместо того, чтобы продавать его по демпинговым ценам, это бы лучше сбалансировало рынки арендуемой недвижимости и недвижимости, занимаемой собственниками, и помогло бы скорейшей стабилизации цен. Банки получили бы возможность компенсировать затраты на обслуживание недвижимости и увеличить потенциал восстановления ее стоимости в конечном счете. А чистым результатом выведения ряда объектов с рынка распродаж конфиската было бы повышение отдачи от такой недвижимости для всех держателей имущества НВС. С учетом текущих рыночных условий, банки могли бы успевать избавляться от недвижимости в течение сроков, указанных в законодательстве, но с лучшими экономическим результатами как для себя, так и для владельцев соседней собственности и экономики в целом. Мы сейчас находимся в процессе изучения способов того, как наиболее четко и ясно прописать наше руководство по вопросу аренды недвижимости НВС, относящейся к жилью.

Сейчас позвольте мне обратиться к надзорному новшеству, которое, по моему мнению, может оказаться очень ценным в обеспечении стабильности нашей финансовой системы: стресс-тестированию. В разгар кризиса ФРС, совместно с другими банковскими ведомствами, провела стресс-тестирование крупнейших финансовых организаций и опубликовала результаты. Банки, чей капитал был недостаточен для того, чтобы противостоять ухудшению условий, были вынуждены увеличить свой капитал. В прошлом году мы изучили планы банков по капиталу в свете результатов стресс-тестирования и использовали эту информацию при утверждении планов распределения капитала. Закон Додда-Фрэнка требует проведения ежегодных надзорных стресс-тестов для организаций с активами более 50 млрд долларов, и внутреннего стресс-тестирования для организаций с активами от 10 млрд долларов. Для банков с активами менее 10 млрд долларов требований обязательного стресс-тестирования в масштабах всего банка не существует. Рекомендации для менее крупных банков ограничиваются тем, что содержится в действующих инструкциях, например, исследование риска процентных ставок или уровня концентрации коммерческой недвижимости.

Как бы сильно я не верила в идею стресс-тестирования для проверки достаточности капитала, я все же не считаю, что это должно стать сложной, дорогостоящей и обременительной процедурой для небольших банков с традиционной моделью бизнеса. Часто небольшие финансовые организации уже встраивают в свои процедуры риск-менеджмента и принятия бизнес-решений влияние неблагоприятных и стрессовых событий.

Концепция стресс-тестирования, которую мы разработали, это способ рассмотреть в динамике потенциальные угрозы для капитала в контексте способности компании восстановить капитал за счет своей доходности, исходя из текущего уровня капитала и планов распределения капитала. Для традиционных местных банков главной угрозой для капитала является риск потерь по выданным кредитам. Мы сейчас имеем данные о потерях в разбивке по категориям займов по двум периодам серьезных финансовых кризисов – последнего финансового кризиса и кризиса ссудно-сберегательной системы 1980-х.

Одним из способов проверить, имеют ли местные банки достаточно капитала, чтобы противостоять кризисам, это «примерить» тот уровень потерь, который характерен для кризисных условий, к банковским кредитным портфелям и оценить потенциальные убытки. При таком анализе к банку с концентрацией займов по той категории, которая может испытать наибольшие потери в период кризиса, например, кредитование строительства или карточные кредиты, будет применен высокий коэффициент потенциальных потерь, соответственно, ему потребуется более высокий уровень капитала, чем банку с консервативным портфелем. Приблизительные оценки, основанные на средних потерях по категориям займов, можно далее уточнить, изучив отдельные классы займов. Мы могли бы подобным же образом изучить влияние кризисов на чистую выручку до формирования резервов, но я считаю, что такие колебания далеко не так важны для уровня капитала, как потери по кредитам. И такой анализ можно провести в небольших банках с использованием существующих отчетных данных и надзорной классификации активов.

Здесь надо отметить два пункта. Первое: стресс-тестирование не обязательно должно быть дополнительной нагрузкой для банков. Второе, и, вероятно, самое важное: я надеюсь, что банкиры не ощущают необходимости тратить ресурсы в попытке подстроиться под ожидания инспекторов, проводящих стресс-тестирование, при том, что ожидания эти относятся только к крупнейшим банкам.

Бремя регулирования и ипотечное кредитование

Я сосредоточилась сегодня на идеях, которые ФРС имеет возможность, в пределах своей компетенции, реализовать в попытке снизить бремя регулирования. Одно из направлений, по которому существует особенно тяжелое бремя регулирования для банков, но которое уже не подпадает под компетенцию ФРС (в плане установления правил деятельности) – это ипотечное кредитование.

Местные банки давно являются источником финансирования ипотек, которые не удовлетворяют критериям для покупки агентствами под эгидой государства (GSE). Такие займы обычно остаются на балансе, а не секьюритизируются. Соответственно, местные банки сохраняют 100% кредитного риска по этим займам, и у них нет никакого желания выдавать эти займы без учета платежеспособности заемщика. Но так как местные банки держат такие займы на своем балансе, они могут устанавливать по ним более высокие ставки, чем действуют по первоклассным займам, выкупленным GSE, или могут включать крупные единоразовые выплаты, компенсирующие риски ликвидности и процентные риски с учетом сохранения этих займов в своем кредитном портфеле. Более того, местные банки с небольшим кредитным портфелем не имеют экономии на масштабе, их удельные затраты выше. А отслеживание регуляторных изменений может представлять трудности, особенно для банков, пользующихся покупным программным обеспечением, и для кредитных специалистов, не специализирующихся на ипотечных кредитах, а просто время от времени оформляющих ипотеку в ответ на запрос клиента.

Традиционное кредитование в рамках местного сообщества полностью отличается от субстандартного кредитования. Но эту разницу трудно определить, если для идентификации субстандартных займов используется ставка процента. Никто не спорит с необходимостью более строгого регулирования для предотвращения злоупотреблений в кредитовании, которые привели к текущему кризису и конфискациям. Однако я считаю, что было бы неправильным и несправедливым, если бы законы и правила, установленные для того, чтобы заставить прочих кредиторов внедрить у себя практику ответственного кредитования, давно уже используемую местными банками, были бы такими сложными и дорогостоящими, что привели бы к нежелательному побочному эффекту – выдавили бы местные банки с рынка.

Трудно заставить себя думать об упрощенном регуляторном режиме для небольших кредиторов, которые оставляют у себя 100% риска по выдаваемым займам, но я считаю, что важно сделать такую попытку. ФРС продумало массу подобных вопросов, когда мы готовили предложения по требованиям к условным счетам и определению ограниченно-доступной ипотеки. Закон Додда-Фрэнка положил начало, установив исключения для банков в сельской местности и в местах с неразвитой банковской инфраструктурой, но я считаю, что требуются более широкие исключения для тысяч небольших банков, которые выдают займы в малых городах и пригородах. Закон Додда-Фрэнка передал функции ФРС по составлению нормативных актов по большинству ипотечных вопросов Бюро по финансовой защите потребителя (Consumer Financial Protection Bureau, CFPB). Таким образом, CFPB будет доводить до окончательного принятия те правила, по которым мы давали первоначальные предложения. CFPB уже основало подразделение по работе с местными банками, и я обсуждала с ними эту проблему. Я призываю вас продолжать разъяснять, как бремя регулирования, включая регулирование ипотечного кредитования, влияет на способность местных банков удовлетворять кредитные потребности своих сообществ.

Заключение

Суть в том, что проведение нужной работы по защите нашей финансовой системы и ее клиентов имеет свою цену. Но это не означает, что мы не должны пытаться снизить соответствующее бремя. Я надеюсь, что вы заметили большое количество моих отсылок к сообщениям и отчетам банков и озабоченностям заемщиков. Даже с учетом моего опыта выполнения регуляторных требований, мне все же нужна постоянная обратная связь с банкирами и потребителями банковских услуг, чтобы понять воздействие регулирования – как с точки зрения результативности, так и ограничения нежелательных последствий. ФРС прилагает все усилия и пользуется всеми возможностями, чтобы снизить регуляторное бремя и улучшить доступность кредита. Я надеюсь, вы будете продолжать указывать нам на все видимые вам возможности, чтобы помочь нам в этом деле.

Наверх